Крэйг Эштон родился в 1981 году в Олдхэме – английском городе, расположенном неподалеку от Манчестера. В 2003 году он переехал в Петербург и теперь работает переводчиком игр, преподает английский язык, в его блоге на Facebook 31 тысяча подписчиков. В апреле у него выйдет книга «Извините, я иностранец». «ПД» встретился с Крэйгом и поговорил о загадочной русской душе на британский лад.

Первое впечатление от Петербурга и переезд

– Когда вы впервые приехали в Петербург, какое впечатление произвел на вас город? Почему решили тут остаться?

– Когда я учился в университете в Англии, мне нужно было в качестве стажировки девять месяцев жить и работать преподавателем английского в России. Можно было выбрать Ярославль, Москву, Петербург или Петрозаводск. Я решил, что хочу жить в большом городе, но Москва меня пугала, потому что она огромная. Поэтому я выбрал Петербург. И еще потому, что он недалеко от Европы.

Остаться я решил, потому что мне приятно просыпаться каждый день и смотреть на такую красоту. Повсюду – город-музей. Я жил около Манчестера, там все очень некрасиво, это индустриальный город. А тут все устроено для радости глаз. И еще петербуржцы мне очень понравились. Их странная душевность. Каждый день они могут меня удивлять тем, что думают, как что-то воспринимают.

– Тяжело ли было оставить родной город? Как родственники отнеслись к переезду?

– Вначале – да. Я живу на севере Англии, и там народ – отдельный от других англичан. У нас есть свой акцент, свой говор. И тут никогда его не услышишь. Я скучал по этому ощущению родных людей. А по Англии я не особо скучал. Там были какие-то удобства, хлеб, который мне нравился, некоторые соусы, которые тут не делают. Но это не очень волновало.

А оставить семью было тяжело. Хотя родственники отнеслись к моему переезду нормально. Они волновались чуть-чуть, потому что BBC пишут, что русские – солдаты, у них танки везде. Но они понимали, что, если я хочу работать с русским языком, мне нужно быть в России.

– А вы сами верили мифам о русских и развеялись ли они, когда вы начали жить в России?

– Не то что я прямо верил, но, наверняка, было в голове такое представление, что русские мужчины всегда с винтовками, прищуренными глазами, когда смотрят на иностранцев. Я представлял, что вы недружелюбны. Наверное, поэтому столько лет я вел себя осторожно и закрыто. Это со временем ушло, когда я начал вас узнавать по-настоящему.

О русской еде, работе и блоге

– Вы говорили, что вам не хватает некоторой еды из Англии. Но что-то из русских блюд уже успели полюбить?

– Люблю сало с черным хлебом, пельмени могу есть бесконечно и щи. И еще пирожки с капустой обожаю.

– А корюшку и пышки любите?

– Пышки мне нельзя, там лактоза. А корюшка не мое, к сожалению. Я пока не научился любить ее.

– Почему захотели выучить русский язык?

– Мне показалось, что из всех мировых языков самые родные мне – это северные. Мне нужен был редкий язык, потому что многие говорят на немецком, французском. Самые редкие и ценные языки – китайский, русский, японский. Я решил, что Россия – более родная страна, чем Китай и Япония. Поэтому выбрал.

– Чем вы сейчас занимаетесь?

– Сейчас я перевожу компьютерные игры. Я преподаватель английского, помогаю русским людям устанавливать хорошую коммуникацию с англичанами. Есть много русских, которые великолепно говорят на английском, но при этом они еще не понимают разницы, что мы часто говорим не так прямо и искренне, как вы. И я учу их это чувствовать.

– А для чего вам блог на Facebook?

– Сначала я хотел стать самым известным преподавателем английского в России. У многих русских есть три проблемы с изучением языков, и если их решить, то они смогут выучить английский очень быстро. Я хотел потихоньку эти проблемы убрать. Я начал это делать в форме рассказов и понял, что людям больше интересно услышать про то, как я вижу русских. Сейчас я веду блог, потому что мне приятно получать дружелюбные и смешные комментарии от читателей. И через них я получаю доступ к лучшему знанию о русских. Иногда под постами тысячи комментариев, и в них очень много информации про вас, про вашу душу. Я стал лучше понимать своих друзей, знакомых, новых людей, свою жену.

Съемки в сериале и помощь Александринскому театру

– Вы снимались в сериале «Ладога» про блокадный Ленинград. Близка ли вам эта страница российской истории?

– Я немного знал про блокаду, мы прошли это в университете. Я не очень сильно углубился, потому что, когда я читал про то, как люди могли есть лошадей и птиц, это было слишком грустно. Я не переношу такую грусть. Я больше остался в своей роли немецкого офицера.

– А вы интересуетесь историей России?

– Мне очень интересна история Великой Отечественной войны. Знаю названия советского оружия, танков, имена инженеров и снайперов. Но я плохо знаю про Александра Невского, Петра I, Екатерину. Мне стыдно, это позор. Но времени на изучение этого очень мало.

– В конце февраля Александринский театр поблагодарил вас за помощь в работе над спектаклем «Честная женщина». В чем заключалась ваша помощь?

– Я помогал актеру с английской речью – рассказывал, как улучшить акцент, сделать его более американским, ударения поставить в правильных местах, помогал с выражением эмоций. Когда я учился, то смотрел фотографии Александринки, читал про людей, которые там играли. А тут меня приглашают участвовать в этом. И я был в восторге, это было очень приятно.

Мечта об огороде и непонятные русские обычаи

– В «Инстаграме» вы писали, что не сразу полюбили ездить на дачу. Почему? Как относитесь к отдыху на даче сейчас?

– Вначале я не понимал, зачем нам ехать полтора часа, чтобы потом сидеть в плохих условиях два дня, и по дороге домой тоже полтора часа сидеть в пробках. Но у нас в Солнечном есть коллектив друзей. Однажды было очень душевно, всю ночь болтали. Кстати, это было то время, когда я начал понимать русский. И теперь я сижу в городе и жду поездки на дачу.

У меня отец фермер, и, когда копаюсь в земле, я чувствую что-то хорошее, благородное, свое.

– А огород не задумывались посадить?

– Я хочу, да, но много работы. У нас один друг начал сажать овощи, сам научился выращивать кабачок, получилось. И огурчики он выращивал, и землянику собирал. И мне стало очень завидно, потому что у меня нет своей дачи, а я очень хочу конкурировать, сравнивать кабачки – у кого круче получилось.

– Вы часто шутите в блоге про русские обычаи, пишете, что не всегда понимаете их. Какие конкретно обычаи и традиции в России вас удивляют и почему?

– Раньше я не понимал, почему мужчины носят дома тапочки. У нас их только старики носят. Мне до сих пор неприятно видеть, как молодой мужчина может носить тапочки. Как будто он сдался и готов в отставку выйти. Но я сам начал их носить, потому что меня постоянно ругают, говорят: «Простудишься! Что же ты делаешь?» Еще я начал говорить «тьфу-тьфу-тьфу» и не могу отказаться от этого. Меня удивляет количество суеверий у русских. Иногда я на уроке показываю, что значит убивать или резать, и показываю на своем теле. И русские говорят: «Что вы делаете? Не показывайте!»

Любимая русская музыка и собственная книга

– Вы писали в соцсетях, что знаете наизусть некоторые песни Виктора Цоя. Вам близка его музыка?

– Какой-то звук восьмидесятых в его песнях есть, оригинальный. Я обожаю всю музыку восьмидесятых, это было мое детство. У Цоя уникальный голос. Мне отзываются слова песни «Закрой за мной дверь». То, что он поет, – это очень серьезная тема. Он говорит, что будет протестовать. И призывает другого человека пойти с ним, но при этом не злится на тех, которые не пойдут. Он их понимает. Это очень хорошо.

– Каких еще российских исполнителей слушаете?

– Я много слушаю Земфиру. Для меня это материнский голос. Еще Верка Сердючка, «Сплин», «Агата Кристи», Дельфин. Из современных – «Ночные снайперы», Монеточка.

– А футбол любите, вы болельщик?

– Я ни за кого не болею. Смотрю футбол, только когда играет Россия или Англия. А так я не понимаю, что значит «Манчестер» или «Ливерпуль», если там никого из Манчестера и Ливерпуля нет. Я совсем потерял смысл этого. Во многих командах в Англии даже английских игроков мало.

Хотя сам я играю в футбол.

– В апреле выходит ваша книга «Извините, я иностранец». За что вы извиняетесь в названии?

– Это цитата из одного моего рассказа, где проблемы происходят потому, что у меня плохой русский. И человек не понимает, чего я хочу, а я говорю: «Извините, я иностранец, я не могу объяснить, что мне надо. Я понимаю, что я вас задерживаю, создаю проблемы для вас».

– Про что ваша книга?

– Это все мои рассказы, которые в блоге. Они собраны в один большой рассказ. Это книга про Санкт-Петербург и про петербуржцев. И как я их вижу, что происходит, когда они сталкиваются со мной. Книга не про меня, а про них.

– Расскажите о вашем любимом месте в Петербурге. Где вы чаще всего гуляете?

– Я люблю весь Невский. Люблю улицу Жуковского. Там такой тихий, старый район, немного потрепанный. Но мне очень нравится. Там сохранился дух старого Петербурга. По Петроградке могу гулять везде. Там красиво, тихо и как-то очень элегантно.

Внутренние перемены и мысли о переезде из России

– Вы изменились как личность за то время, которое прожили в России?

– Да, я совсем другой человек. Я стал более спокойным. Я теперь долго обдумываю свои решения, обсуждаю с другими людьми – выслушиваю их мнения. Раньше я так не мог. Все отношения были как война, попытка доминировать над другим человеком. Наверное, мой мозг принимал ситуацию так: «Я далеко от Альбиона, надо немедленно начать строить новую британскую империю!» Я очень рад, что перестал так делать.

– Что повлияло на ваши внутренние изменения?

– Русские друзья и коллеги. Психотерапевты тоже. Без них я, возможно, не мог бы хорошо адаптироваться к жизни в России. Моя жена повлияла очень сильно. Она открыла мир психологии. Я вижу себя со стороны и понимаю, что могу себя останавливать там, где раньше я был как животное. Теперь менее инстинктивно живу. Наши друзья тоже повлияли. Я приехал в таком состоянии – «война». Я ожидал от всех какую-то пакость, неприятность, и каждый человек казался возможным врагом, который еще не заявил, что он враг. А наши друзья просто полюбили меня. Знаете, я был как собака из приюта. А они гладили, кормили меня, любили. И я понял, что могу успокоиться, убрать свою броню: меня приняли.

– А ваша жена из России?

– Да, жена русская. Мы познакомились 12 лет назад, но начали встречаться только 8 лет назад.

– Как она вам помогает освоиться в России?

– Поддерживает много. Помогает понимать сложные разговоры, писать тексты для Facebook, ориентироваться в Интернете, она сама айтишница. И еще помогает мне понимать наших русских друзей, а им – меня.

– Что может заставить вас уехать из России?

– Уличные музыканты. Звучит смешно, но это реально пытка. Они собираются вокруг нашего дома, играют на громких гитарах, трубе. 90-120 децибел, звук пробивает окна, и так весь день. Это просто ужасно. Мы живем, как в концертном зале. Я сопротивлялся, устраивал скандалы на улице. Я говорил с коммунальщиками, они тоже бесятся, пытаются достучаться, чтобы у нашего дома запретили музыку. Я понял, что, к сожалению, при таких условиях, не могу тут жить. Мне говорят: «Живи в спальном районе». Нет уж. Петербургская красота – это смысл моей жизни. Сам город – песня, и он не нуждается в музыкантах. И не люблю дядю Мишу, я очень зол на него. Ему хорошо, а в нашем доме сидят 500 человек и грустят. Это же не концертная площадка. Для музыкантов есть много мест, но они играют под нашим окном и у нас нет покоя. Как только я пойму, что меня отказываются понимать, я уеду. Мне будет до слез болезненно, неприятно, это будет разрыв души, потому что я вложил себя в город, я обожаю этот город. Но жить в окружении 120 децибел я не могу.

– В интервью газете «Англия» вы сказали, что мечтаете в старости вернуться на родину и пойти в политику. Почему не хотите провести старость в России?

– Я еще не выбрал. Я бы поехал в Англию, но не в Манчестер. После Петербурга никак нельзя поехать в Манчестер жить. Я бы переехал в Чешир, там мои родители собираются жить, надеюсь, мои сестры туда переедут тоже. Про политику я пока молчу. Я бы пошел, чтобы делать что-то с существующими проблемами. Но, возможно, я останусь в России.